Велик народ русский – снизу доверху; могуч народ русский со своей богоносной душой; крепок и силён он при грозных испытаниях промысла Божия

иерей Александр Малиновский

На днях в интернете попалась наикрасивейшая фотография виадука близ посёлка Пудлинговый, по названию завода, это в бывшем Красноуфимском уезде Пермской губернии, ныне уезд входит в Свердловскую область, которой конечно надо вернуть историческое имя. Железная дорога между Казанью и Екатеринбургом. Когда видишь очередное инженерное чудо той эпохи, всегда скажешь, вот очередная соха Николая Второго, с которой он оставил Россию, и вот по ней ходят поезда, или вот соха летающая, вот подводная, вот необыкновенный красоты город или завод, устроенный в то время и служивший стране очень и очень долго, или университет. Таких виадуков семь рядом, самый длинный 500 метров, 4 тоннеля, самый протяженный около 2 километров. Инженер Белоцерковский спроектировал дорогу, а Пудлинговый виадук инженер С.И. Бельзецкий. Построены они в годы Первой мировой войны. Россия же не только сражалась на фронте, но ещё строила железные дороги, города, заводы.

Пишешь о прошлом, и всегда понимаешь, что не было ещё случая, чтобы рядом с этим развитием и природно-инженерной красотой не произошло потом какого-нибудь злодейства.

Красноуфимск, русский заводской город с великолепной когда-то архитектурой, хотя кое-что осталось и сейчас, и здание вокзала, училища, больницы, управы. Остался собор Александра Невского. Город основан на реке Уфе в 1735 году. И как обычно в малом городе стёртая историческая топонимика: улица Кирова, улица Куйбышева, Ленина, Свердлова, Энгельса, 8 марта, Советская, Тельмана и Розы Люксембург. Центральная улица города — Интернациональная. Для Урала и своя особенная топонимика, обязательная улица Пугачёва и Салавата Юлаева. Собственно Салават Юлаев в данном случае как раз прославился тем, что сжёг Красноуфимск. В честь него улица, в благодарность наверное.

В городе было реальное училище, 20 железоделательных и чугунолитейных заводов, неплохая земля, развитое сельское хозяйство. 20 тысяч красноуфимцев воевало в Великую Отечественную, 8 тысяч погибли.

В 1918 году в городе произошло злодейское преступление. Жесточайшим образом были убиты три священника.

Вот так описывается расправа над одним из них: «Жестокую казнь над протоиреем Алексием чекисты совершили 28 августа/10 сентября 1918 г. По воспоминаниям очевидцев, протоиерей Алексий был облачен в белую ризу, на груди — наперсный позолоченный крест. Стоял он прямо, безмолвно, «лицом был светел». После каждого выстрела осенял себя крестным знамением, пули не брали его. Только седьмой выстрел оказался для протоиерея смертельным — он упал как подкошенный. Однако для красноармейцев этого было мало, они поглумились и над мертвым телом священника. Привязав его к лошади, они погнали ее через железнодорожные пути до здания ревкома.»

Протоиерей Алексей Будрин был настоятелем Свято-Троицкого собора Красноуфимска. В 1912 году был избран депутатом Государственной думы, входил во фракцию русских националистов.

Летом 1918 года большевики начали мобилизацию в Красную армию. Мобилизация и прочие беззакония новых властей вызвали крестьянское восстание в уезде. Но восставшие не дошли 6 километров до Красноуфимска. В отместку за восстание крестьян красные казнили священников города.

Ещё одним убитым священников стал Лев Ершов. Издание «Азбука» публикует его житие, вот последние дни отца Льва: «Отец Лев без­бо­яз­нен­но вы­ска­зы­вал­ся в то вре­мя про­тив мас­со­вых аре­стов и рас­стре­лов, про­из­во­див­ших­ся боль­ше­ви­ка­ми. Имен­но за это он и был аре­сто­ван.

В один из воскресных дней во вре­мя бо­го­слу­же­ния в цер­ковь во­рва­лись крас­но­ар­мей­цы и от­кры­ли бес­по­ря­доч­ную стрель­бу. Они про­шли к ал­та­рю, рас­тал­ки­вая мо­ля­щих­ся. Отец Лев обе­щал сол­да­там пой­ти с ни­ми, но про­сил поз­во­лить ему окон­чить служ­бу. Ба­тюш­ка му­же­ствен­но за­вер­шил по­след­нюю в сво­ей жиз­ни ли­тур­гию и, по­сле то­го как при­хо­жане при­ло­жи­лись ко свя­то­му кре­сту, по­шел к вы­хо­ду. Один из крас­но­ар­мей­цев на­чал сры­вать с от­ца Льва на­перс­ный крест, дру­гой стал дер­гать за бо­ро­ду, бить… Ба­тюш­ку бук­валь­но вы­во­лок­ли из хра­ма.

На па­пер­ти отец Лев уви­дел свя­щен­ни­ка из Верх-Сук­сун­ско­го се­ла от­ца Алек­сандра Ма­ли­нов­ско­го, окру­жен­но­го крас­но­ар­мей­ца­ми. Ба­тюш­ки хо­те­ли об­нять­ся, но это разо­зли­ло крас­но­ар­мей­цев, и они ста­ли бить свя­щен­ни­ков при­кла­да­ми вин­то­вок по го­ло­ве.

Отец Лев и отец Алек­сандр бы­ли за­клю­че­ны в крас­но­у­фим­скую тюрь­му. Со­хра­ни­лись вос­по­ми­на­ния од­но­го из уз­ни­ков, на­хо­див­ших­ся в то вре­мя в од­ной тю­рем­ной ка­ме­ре вме­сте с от­цом Львом и от­цом Алек­сан­дром. «…Я был от­ве­зен в мест­ную тюрь­му, – рас­ска­зы­вал он. – Дни по­тя­ну­лись обыч­ным тю­рем­ным по­ряд­ком: скуч­но, мед­лен­но и мо­но­тон­но. Бла­го­да­ря лю­без­но­сти тю­рем­ной адми­ни­стра­ции, мы поль­зо­ва­лись все­ми воз­мож­ны­ми льго­та­ми. Позд­нее за все это на­чаль­ни­ку тюрь­мы при­шлось рас­пла­чи­вать­ся: за несколь­ко дней до мо­е­го вы­хо­да из тюрь­мы он был сме­щен с долж­но­сти и по­са­жен вме­сте с на­ми.

В дру­гих «контр­ре­во­лю­ци­он­ных» ка­ме­рах си­де­ли бун­тов­щи­ки-кре­стьяне, каж­дую по­чти ночь те­ряв­шие по несколь­ко сво­их со­бра­тьев. К 1 сен­тяб­ря эти ка­ме­ры опу­сте­ли.

За­то в ночь на 1 сен­тяб­ря (н. с.) боль­ше­вист­ский улов дал сра­зу несколь­ко де­сят­ков че­ло­век, и ка­ме­ры сно­ва за­гу­де­ли.

В ночь на 2 сен­тяб­ря, кро­ме [эсе­ра] Вер­ши­ни­на и Нов­го­род­це­ва, бы­ли рас­стре­ля­ны еще сле­ду­ю­щие ли­ца, си­дев­шие в на­шей ка­ме­ре: офи­це­ры – Скор­ня­ков, Ва­сев и Ни­ки­фо­ров, и два свя­щен­ни­ка – Ма­ли­нов­ский и Ер­шов.

Отец Ер­шов чест­но умер на сво­ем по­сту, под­няв свой го­лос про­тив мас­со­вых аре­стов и рас­стре­лов.

Утром 2 сен­тяб­ря мы уже зна­ли по­дроб­но­сти каз­ни.

Ока­за­лось, что, вы­ве­дя при­го­во­рен­ных из ка­ме­ры, их ско­ва­ли друг с дру­гом по два и по три че­ло­ве­ка и рас­стре­ля­ли за го­ро­дом в так на­зы­ва­е­мом Хо­лод­ном ло­гу».

«24 сен­тяб­ря, по­сле вступ­ле­ния в Крас­но­у­фимск ча­стей Бе­лой ар­мии, оба уби­ен­ных иерея, отец Лев Ер­шов и отец Алек­сандр Ма­ли­нов­ский, бы­ли с че­стью от­пе­ты в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре и по­гре­бе­ны в од­ном ши­ро­ком гро­бу у его ап­си­ды.

В 2000 го­ду свя­щен­но­му­че­ник Лев был про­слав­лен в Со­бо­ре но­во­му­че­ни­ков и ис­по­вед­ни­ков Рос­сий­ских от Перм­ской епар­хии. В 2002 го­ду бы­ли об­ре­те­ны его чест­ные мо­щи. Они по­ко­и­лись у се­вер­ной сте­ны скле­па воз­ле ал­та­ря ка­фед­раль­но­го со­бо­ра Крас­но­у­фим­ска. Свя­щен­ник был сред­не­го ро­ста, лу­че­за­пяст­ный су­став его ле­вой ру­ки ока­зал­ся раз­дроб­лен, груд­ная клет­ка и пра­вый ви­сок по­вре­жде­ны – ви­ди­мо, пе­ред смер­тью от­ца Льва из­би­ва­ли или да­же пы­та­ли. Со­хра­ни­лись пря­ди се­дых во­лос и бо­ро­ды, ча­сти ри­зы, по­зе­ле­нев­шей от окис­ле­ния мед­ных ни­тей. Бы­ли най­де­ны так­же Еван­ге­лие, де­ре­вян­ный на­перс­ный крест с ин­кру­ста­ци­ей и се­реб­ря­ный на­тель­ный кре­стик.

С 5 де­каб­ря 2002 го­да мо­щи от­ца Льва от­кры­то по­чи­ва­ют в Свя­то-Тро­иц­ком со­бо­ре»

Отец Александр Малиновский был самым молодым из расстрелянных священников. Вот он на фотографии с супругой Верой. В год гибели ему было 26 лет.

Из жизнеописания отца Александра на сайте Свято-Троицкого собора Красноуфимска: «Во время Первой мировой войны Александр Малиновский не остался равнодушным к судьбе Родины. 7 июля 1915 года, отслужив Божественную литургию, прихожане и крестьяне окрестных деревень прошли Крестным ходом и отслужили молебен. Когда запели «Спаси, Господи, люди Твоя…», многие упали на колени и стали молиться. Священник Александр обратился к собравшимся с призывом мужественно нести крест военного времени, молиться о здравии Императора Николая Второго и о скорой победе над врагом, напоминая, что на своём веку «много разбил врагов православно-русский богатырь о крепкую грудь свою». Кроме того, иерей старался помочь фронту денежными средствами. «Ваше Высочество! Разделяя скорбь Отечества, после Божественной литургии под открытым небом вместе с прихожанами с. Гамово, Пермского уезда и Осинцовским Обществом, помолившись о драгоценном здравии Вашего Высочества, о победе Российской державы и упокоении павших в бою воинов, выражаем верноподданнические чувства Вашему Высочеству и посылаем 150 рублей на военный нужды», – писал Александр Малиновский Государю. Стремясь к более глубоким знаниям, в 1916 году Александр Иванович поступил в Казанскую духовную академию. С января 1917 года стал служить в Введенской церкви села Верх-Суксунское Красноуфимского уезда. Здесь молодого священника застали революционные события…»

«20 августа (2 сентября) 1918 года их привезли на склон Мельничной горы (возле реки Сарга) и в Холодном логу зверски убили. Иереев, связанных колючей проволокой, были прикладами и штыками, сталкивая в глубокую яму, а затем Александру выстрелили в лицо из револьвера. Так мученически оборвалась жизнь 26-летнего священника. Когда в Красноуфимск пришли «белые», в лесу были обнаружены жертвы красного террора. Тела убиенных священников с почестями перенесли в город и отпели в Свято-Троицком соборе. Иереи были облачены в новые ризы, каждому в персты вложили требный крест и Евангелие. Александра Малиновского и Льва Ершова похоронили в одном склепе, в одном гробу – вместе, как они и приняли страшную смерть. В 2000 году решением Архиерейского Собора Русской Православной Церкви иерей Александр Малиновский был прославлен в Соборе новомучеников и исповедников Российских от Екатеринбургской епархии. В 1935 году здание Свято-Троицкого собора было отнято у Православной Церкви. В нём располагались фабрика, медицинское училище, клуб. Могилы погибших священнослужителей сравняли с землёй, а позже на их месте был устроен автодром. 23 июня 2001 года храм вернули верующим, а спустя год начались раскопки, в ходе которых был обнаружен склеп, широкий гроб, в котором покоились честные останки двух священнослужителей. Говорят, что перед тем, как были найдены тела, очевидцы видели в небе знамение – большой крест.»

В последние годы оскверненный и полуразрушенный Свято-Троицкий собор Красноуфимска восстанавливается.

Отцы Алексей, Лев и Александр заслуживают особой памяти. И не только в Красноуфимске. Вся страна должна знать об их жизни и мученической смерти в подвиге. Может быть когда-нибудь и русский кинематограф возьмётся за съёмку фильма о них.

Вот здесь небольшие документальные фильмы, сделанные школьниками церковно-приходских школ Урала.

В городе есть памятник «Красноармейцам погибшим от белогвардейских банд».